Страница 78-79 - Частная компания «Нокаут ремонт»

кодержавное бремя, прежде всего военное, настолько велико, что оно, как «черная дыра» во Вселенной, искривляет и искажает закономерности любой экономической системы.

Не менее странно выглядят и попытки многих демократов и либералов добиться от властных структур соблюдения конституционных принципов и норм, не ставя вопрос о демилитаризации. В стране с милитаризованной и потому дефицитной отсталой экономикой, обрекающей народ на нищету и бедность, на постоянное недовольство условиями своей жизни, нет и не может быть реальной политической демократии. Культ хана-военачальника в ордынской империи, где подвластные земли за малейшее неповиновение превращались в кровавое болото, культ православного царя в Российской империи с военнокрепостным рабством, культ генсека компартии в советской империи с массовыми расстрелами, концлагерями, депортациями целых народов, преследованием инакомыслящих - это звенья одной цепи, ковавшейся великодержавниками на протяжении многих сотен лет. Тесная взаимосвязь милитаризма и тоталитарных тенденций не исчезла в России и в наше «рыночно-просвещенное время», о чем свидетельствует «вертикаль власти», выхолащивающая и попирающая в погоне за военной мощью все демократические институты и принципы.

Если мы сегодня слышим сверху, что Россия может существовать только как великая военная держава, что она должна встать с колен перед Западом и тому подобную дешевую псевдопазриотическую чушь, то надеяться на процветание и международный авторитет Родины не приходится. Слишком сильны позиции великодержавников у руля государства, слишком много простых людей худо-бедно кормится в милитаризованной экономике, а остальные не видят связи между нищетой, несвободой и военно-административным великодержавием.

Крайне иллюзорны в этих условиях социальные обещания властей, которые они связывают с ростом валового внутреннего продукта. Без демилитаризации рекордные темпы в экономике ни разу не принесли процветания народу. Они увеличивали занятость прежде всего в военной промышленности и смежных базовых отраслях, но требовали принудительного изъятия средств из гражданского народнохозяйственного оборота и, в конечном счете увеличивали технологическое и социально-экономическое отставание от Запада.

Не может помочь и возрождение советской практики выпуска высокотехнологичной гражданской продукции на военных предприятиях. Такое «сочетание» - а фактически, распыление усилий - мешает расширять ассортимент обеих видов продукции (военной и гражданской), делать их конкурентоспособными по цене, качеству и сервису. Подобная практика тормозит создание отечественного многоотраслевого производства промышленных потребительских товаров, консервирует военную ориентацию тяжелой промышленности и научно-технического потенциала.

Без демилитаризации беспочвенны надежды на мелкий и средний бизнес.

Все говорят о трудностях с получением дешевых кредитов и бюрократических · препонах, мешающих развитию частного бизнеса, но от этих трудностей и препон в принципе невозможно избавиться, пока государство вынуждено контро-

лировать и перераспределять на свои великодержавные нужды подавляющую часть финансовых потоков.

Великодержавное бремя лишает государство возможности создать благоприятные материальные и финансовые условия для нормальной жизни в субъектах федерации, для добрососедства и сотрудничества народов, населяющих Россию. А без этого силовые методы, как показывает кавказский кризис (чеченский и дагестанский), лишь усугубляют положение, усиливают сепаратистские тенденции, и не только у национальных меньшинств.

В среднесрочном плане правящие круги России намерены продолжать сырьевую экспансию, прежде всего на топливно-энергетических рынках, для поддержания военно-промышленной экономики, а также для воздействия на внутреннюю и внешнюю политику соседних государств, вплоть до восстановления российской империи на государственно-рыночной основе. В современной международной обстановке такой проект менее опасен, чем прямое военно-политическое давление. Однако самим россиянам он не принесет значительных улучшений, поскольку предусматривает не кардинальное снижение военных расходов, а их наращивание. Кроме того, возможности сырьевой экспансии заметно сужаются в связи с растущей добычей сланцевого газа и нефти в США, переводом части энергетики Германии на солнечный и ветровой источники и явным замедлением роста промышленного производства в Китае.

Что касается долгосрочных планов модернизации на основе развития высокоинтеллектуальных технологий, то они ориентированы не на преодоление народной бедности в целом, а на обеспечение конкурентоспособности государства в таких «стратегических» сферах, как атомные технологии, космос, микроэлектроника, информатика, фармацевтика. Локомотивом модернизационноrо процесса, сказал Д. Медведев, должен стать военно-промышленный комплекс, т.е. закрытые военные ведомства, институты и предприятия. Подобный подход требует огромных дополнительных безвозвратных капиталовложений, которые, как и в прежние времена, еще больше увеличат тяготы повседневной жизни подавляющего большинства народа. Видимо, и впредь будут сохраняться в отдельных наукоемких отраслях и производствах особые системы высокой оплаты труда среди безбрежного моря бедности. И все это, в конечном счете, вновь окажется напрасным.

Если всерьез заботиться о благе народов, населяющих Россию, то главными и первоочередными объектами модернизации за счет экспорта сырья должны стать жилье со всей инфраструктурой, дороги, детские сады, больницы, школы, общественный транспорт, связь, экология, социальное обеспечение, культура, искусство, спорт, т. е. то, чем современное человеческое общество отличается от стада, стаи, казармы, и только потом все остальное, включая оборону. Почему технологическую оснащенность армии и силовых структур пытаются поднимать до высших мировых стандартов, а многие миллионы граждан «великой России» не имеют в XXI веке элементарных условий для цивилизованной жизни? Ответ очевиден - ради того, чтобы государственная элита