ревянных построек было в 2 раза, в Москве - в 2,5 раза, в Самаре - в 784 раза больше, чем каменных. Во многих городах разрешалось крыть дома соломой с раствором глины и навоза, о черепице не приходилось и мечтать. Но в городах жила лишь незначительная часть населения страны. В 1630 г. городские сословия составляли 2,4% всего населения, в 1730 г. - 2,5%, в 1851 г. - 5%. Более 90 процентов населения России жило в деревне, т. е. в еще более примитивных и суровых условиях. Частыми явлениями оставались неурожаи и голод, холерные эпидемии, в том числе в столице.
Об уровне просвещения и образования говорят следующие данные: в середине XIX в. в стране с населением около 70 миллионов человек насчитывалось 450 тысяч учеников начальных школ, около 18 тысяч гимназистов и 4 тысяч студентов. Для сравнения: еще в XIV - XV вв. в одном только Парижском университете собиралось до 30 тысяч студентов. Расцвет дворянской культуры в XIX в. не отрицает пагубную роль военного великодержавия для судеб России. Достаточно было освободить дворян от обязательной государственной, в том числе военной службы, налогов и телесных наказаний, чтобы этот тонкий слой материально обеспеченных и сравнительно свободных людей выдвинул из своей среды великих ученых, писателей, поэтов, композиторов, художников. Каких же высот мировой цивилизации могла бы достичь Россия, если бы все ее многомиллионное население было поставлено в аналогичные условия, т. е. если бы с него было снято непосильное военное бремя!
В XIX в. в России возник идеологический кризис военно-крепостного великодержавия. Если в предыдущем столетии в литературе и публицистике преобладал «культ империи», восхищение ее военными успехами (Тредиаковский, Сумароков, Ломоносов, Державин и др.), если все ведущие слои общества (дворяне, купцы, промышленники) публично требовали себе крепостных рабов, то, начиная с Радищева, русскую общественную мысль охватила «болезнь совестью>. Из жалости и сострадания вышло все русское народничество, отмечал Н. Бердяев. «Русский гений, богатый аристократ Л. Толстой всю жизнь мучается от своего привилегированного положения, кается, хочет от всего отказаться, опроститься, стать мужиком. Другой русский гений, Достоевский, помешан на страдании и сострадании, это основная тема его творчества». Самое интересное состояло в том, что «русская литература XIX века терпеть не могла империи». Русские писатели, «раненые страданиями человеческими, исходящие от жалости, проникнутые пафосом человечности, не принимали империи, не хотели власти, могущества, силы»,
По поводу Крымской войны (1853-1856 гг.), возникшей в связи с открытым намерением Николая I осуществить раздел Турции, П. Чаадаев заявил: «В противоположность всем законам человеческого общежития Россия шествует только в направлении своего собственного порабощения и порабощения всех соседних народов» Война как в фокусе собрала и выявила перед всем миром отсталость военно-крепостной России. Под ружье было поставлено 2,2 миллиона человек, однако победа осталась за морским десантом Англии, Франции, Турции и Сардинии. Непосредственные причины поражения: чрезвычайно отсталое вооружение; бездорожье, сделавшее невозможным своевременный подвоз боеприпасов, солдат и провианта; антисанитария в войсках; низкий уровень боевой подготовки в условиях поголовной неграмотности солдат и палочной муштры. Потери России составили: 500 тысяч убитых, умерших, пленных, тяжелораненых и 500 миллионов рублей золотом издержек на войну. Россия лишилась права иметь военный флот и укрепления на Черном море. Полная военная несостоятельность военно-крепостного строя стала очевидной даже для его адептов.